#3221 ariete » Пт, 25 июля 2008, 9:18
Автор неизвестен, источник забыт.
"Новый Арбат. Кафе. За столиком напротив друг друга толстый и тонкий.
- Два «Мохито», плиз! – Небрежным щелчком ногтя тонкий отодвигает картонку меню. Ноготь представляет из себя безупречное воплощение маникюрного искусства – видимого только посвященному – «для тех, кто понимает»!
- Один «Мохито». – Поправляет его собеседник. Словно для нарочитого контраста он плохо выбрит, воротник выбивающейся из-под дешевого свитера рубашки обтрепан и сер. Маникюр, судя по виду ногтей, он делает перочинным ножиком. – И ноль пять водки.
- Из закусок что-нибудь будете заказывать? – Равнодушно интересуется официантка. Она даже не пытается изображать профессиональную любезность, что явно нравится толстому.
- Мне беляшиков принеси, будь добра!
- А мне «Цезарь». – Ухоженные пальцы нервно касаются идеальной прически, не решаются нарушить ее и бессильно успокаиваются на столе. – Я не понимаю…
- Не кипишись.
- Нет, я правда не понимаю! – В голосе ухоженного звучит неподдельная обида. – Зачем тебе эта поза?
- Какая поза?
- Оставь, пожалуйста!
- Ладно. – Толстяк дает себе время придумать ответ, копаясь в многочисленных карманах. Наконец, вытаскивает на свет божий измятую пачку «Лаки Страйк». Прикуривает от услужливо протянутой «Зиппо». – Это не поза. Но ты не поймешь. Сейчас – не поймешь.
- Я не дурак! – Опять обижается тонкий. – Я просто не понимаю… Ты ведь для всех нас стал примером. Да, знаю, звучит так… ненатурально. Но по-другому и не скажешь. Ты для нас всех там «Парень, Который Смог». Ты добился всего, она приняла тебя – одного из немногих.
- Угу. Ты меня еще избранным назови. – Усмехается толстяк. – Суко, Нео из Мухосранска.
- Но ведь она тебя приняла! Ты добился успеха, богатства, о тебе писали в нашей городской газете… Смешно, я понимаю, но о ком еще из всей нашей компании писали в газете? Разве что в хронике происшествий – «В состоянии алкогольного опьянения сгорел в собственной квартире».
- Это ты про Костяна? – Неожиданно оживился толстяк. – Помню, хотел на похороны прилететь…
- Ну и прилетел бы.
- Она не отпустила.
- В каком смысле?
- Я же говорил – ты пока этого не поймешь…
Толстяк наливает из графинчика полную стопку и салютует неизвестно кому:
- Ну, не чокаясь – за Костяна. Земля ему пухом.
Тонкий отпивает из бокала коктейль. Жмурится от удовольствия.
- Надо же, я и не думал, что это может быть так… так…
- Ничего, привыкнешь. Я тоже по началу подсел на все это. Быстро надоело – не вставляет как надо. Надо много этого дерьма выхлебать, что бы отключиться, да и бодун после него страшный.
- Я не для того пью, что бы отключиться.
- Это пока. – Успокаивает толстяк, принимаясь за беляш. – Когда она тебя возьмет в оборот, станешь пить что угодно, лишь бы отрубиться по быстрее. Что бы не чувствовать, как она тебя высасывает.
- Ты так это говоришь... – Тонкий содрогнулся. – Словно она вампир какой-то…
- Упырь.
- Что?
- Упырь. – Повторяет толстяк, вытирая жирные руки о засаленные джинсы. – Вампиры – их ведь какими в кино показывают? Все такие из себя изящные пидорасы, модные, утонченные... А вампирок так и вообще делают красавицами… Так вот. Она – не такая. Она – упырь. Как у Толстого. Даже нет – такой упырь, о каких рассказывают сказки в деревнях. Тупая жирная тварь, которой нет ни какого дела до тебя. Ей нужна только твоя кровь.
- Но… но…
- Ты для кого нарядился? – Толстый целит пальцем в галстук тонкого. – Кого ты убил ради этих тряпок? Или квартиру заложил? А? Дурак! Ей плевать как ты одет. Ей плевать на твой «Данхил» и твою «Зиппо». Посмотри на меня. Пока я даю то, что ей нужно, я могу ходить в чем угодно, курить «Беломор» и пить водку. Могу не мыться неделями – она не брезглива, она сама воняет так, что тебя первое время будет тошнить…
- Но тебе самому разве не противно – вот так… – Тонкий не находит слов и жестом обобщает расплывшуюся фигуру собеседника, его дешевую грязноватую одежду, водку на столе. – Ты ведь от этого бежал, от нищеты, пьянства, бессмысленности! Ладно, пусть она по твоим словам упырь – но ведь ты позволяешь ей питаться собой ради денег, власти, известности! Это нужно тебе!
- Было нужно. Ты прав, когда-то ради этого я завоевывал ее, а когда завоевал… Понимаешь, униформа остается униформой, даже если стоит штуцер баксов. И коктейли эти тебе скоро опротивят до тошноты, потому что должен будешь их пить. Ходить на модные тусовки, отсвечивать ебалом для прессы, завести силиконовую блондинку и стоять часами в пробках – ездить в метро птицам такого полета не комильфо. И ты сам будешь позволять ей высасывать из тебя все больше и больше – лишь бы соответствовать.
- Но не обязательно же так…
- Не обязательно. Это я, глядя на твой пижонский наряд и твои пижонские ужимки, описал самый вероятный для тебя сценарий. Но, видишь ли, какой бы уровень жизни ты не вел, что бы соответствовать, тебе придется отдаваться ей полностью. – Толстяк кивнул в сторону застывшей у барной стойки официантки. – Думаешь, она отвергла эту куклу? Ничего подобного. Она принимает всех – от бомжей до олигархов. Ей все равно из кого сосать кровь. Просто у этой дурочки нет ни сил, ни таланта продавать себя за дорого, потому ее высасывают задешево. Но, вообще, разницы никакой – она высосет нас всех и выбросит пустые шкурки на помойку.
- А ты?
- А я и есть такая пустая шкурка. Я ничего не хочу. Все мои желания, мечты, идеалы, вдохновение – все это она высосала, усвоила и высрала. Осталось тупое зарабатывание денег, но даже этого я не хочу – просто механизм был когда-то запущен и теперь работает без моего участия. Я не могу себя заставить даже в банк зайти – счет проверить.
- Ты предлагаешь мне отказаться от нее?
- Не вижу смысла. Ты разве не понял? Она уже поймала тебя на крючок. Она уже начала пить тебя в тот момент, когда ты впервые задумался – а не попробовать ли..? Когда покупал этот костюм и билет на поезд. Ты уже ничего не решаешь, хотя и думаешь, что все подчиняется твоей воле.
- Знаешь… - Тонкий допил свой коктейль и, бросив на стол деньги, встал. – Я разочарован. Всегда жалко, когда кумир на поверку оказывается старой опустившейся развалиной. Я не верю тебе. Ты просто сломался, оказался слабаком. Прощай.
- Аривидерчи. – Толстяк насмешливо помахал рукой. – Ступай, завоевывай Москву. Ты не поверишь, как легко окажется ее завоевать. Старая упыриха раскинула ноги и ждет своих завоевателей. Когда она высосет и тебя, возращайся сюда – здесь беляши хорошо делают и фейсконтроля нет."
Длина языка обратно пропорциональна длине жизни.